.jpg)
Родиной хохломской росписи считаются заволжские деревни, окруженные лесами. Эта земля издавна славилась обилием древесины и умелыми мастерами, «знала применение красок и кистей еще в древности, когда люди использовали роспись для украшения тела».
Вплоть до конца XIX века среди многочисленных художественных ремесел Нижегородской губернии особое место занимала обработка дерева. Мастера щедро украшали резьбой и росписью предметы крестьянского быта: прялки, ткацкие станки, мебель, сани, посуду, щепные и точеные детские игрушки. Особым художественным воплощением были резные фасады изб, подцвеченные росписью. Хохломская роспись, в свою очередь, стала уникальным сочетанием искусства резьбы и росписи по дереву.
На протяжении более трех веков технология изготовления деревянных изделий в хохломском стиле практически не изменилась. Около 20 этапов проходит изделие от деревянного сруба до сверкающего «золотого» предмета.
Деревянное полено после просушки и обработки на токарном станке превращается в точеное изделие, которое называют «бельем», то есть неокрашенное, белое. «Белье» грунтуют специальным глиняным раствором и натирают олифой в 3-4 слоя. После этапа «олифления» с липкий верхний слой втирается алюминиевый порошок, так называемая «полуда». Похожая на металлическую посуда передается на роспись в художественный цех.
Современная хохлома восходит к двум старинным видам кистевого письма — «верховому» и «фоновому». При «верховом» письме узор наносится легкими, изящными мазками по золотому фону, напоминающими травку, сквозь которую мерцает золото, отсюда и название росписи: «травная». «Фоновое» начинается с нанесения контурного рисунка. Затем фон закрашивается, а золото остается просвечивать в силуэтах. Разновидностью такого письма является роспись «кудрина» (с особой «кудрявостью» завитков рисунка).
Расписанное изделие покрывают 4-5 слоями лака и на финальном этапе закаливают в печи при температуре 150–160 °С. После этого лак становится медовым и в сочетании с металлическим слоем даёт узнаваемый золотистый цвет хохломы.
Существует предположение, что сложный технологический процесс по превращению деревянной посуды в «золотую», мастера хохломской росписи позаимствовали у староверов-иконописцев, бежавших в 50-х, 60-х годах XVII века в Заволжские леса после оглашения реформ патриарха Никона и преследования официальной церкви. Некоторые исследователи полагают, что деревенские мастера вслед за иконописцами стали использовать серебряный порошок под олифу, что при закаливании в печи давало золотой блеск деревянному изделию. Такого мнения придерживался исследователь нижегородского народного искусства Д.В. Прокопьев, считая, что в деревнях, расположенных вблизи от скитов старообрядцев, над золотошвейным и ювелирным делом, книжной графикой, иконописью, миниатюрой превалировало именно живописное мастерство, что «способствовало зарождению художественных промыслов». Однако документального подтверждения этому предположению нет, но есть свидетельства об ином происхождении хохломского промысла.
В 1645 году царь Алексей Михайлович награждает своего бывшего воспитателя, боярина Б.И. Морозова, землями по реке Керженец и селом Семеновским (ныне г. Семенов). И уже в те времена, до церковного раскола в русской православной церкви и массовых переселений староверов, эти заволжские земли были богаты мастерами, знакомыми с технологией олифления деревянных изделий, окраски по оловянному слою и закаливания олифы в печи для прочности. И свидетельство этому закреплено в грамоте от 1659 года боярина Морозова своему управляющему, с просьбой прислать ему из имения в Нижегородской губернии расписанную посуду: «Да взять бы вам со всех моих нижегородских и орзамаских вотчин со всех крестьян сто блюд сковородчетых красных и на оловянное дело, больших и средних, таких же, как прежде сего имывалось, да двадцать братин больших красных, да двадцать братин средних, да двадцать братин поменьше…».
Такие факты наводят нас на мысль, что «на оловянное дело» заволжские мастера красили и до прихода в эти края переселенцев-староверов. Предполагается, что более раннему развитию промысла способствовал крупный заказчик такой посуды – Троице-Сергиев монастырь, для которого в середине XVII века трудились крестьяне около 80 селений в районе заволжских рек Узола и Керженец. По-видимому, стремление подражать дорогой посуде, увиденной в монастыре, окрашенной киноварью и настоящим золотом, «насмотренность» на пышную травную орнаментику, побудило местных мастеров к созданию технологии имитации золотой утвари для крестьянской посуды расписанной «травкой».
Как бы то ни было, нельзя не согласится с мнением В.Б. Аветисяна, «говорящего» языком мастера Веселова С.П. в монографии «Славянский круг»: «ничего нельзя создать на пустом месте, и зачатки промысла, без сомнения, уже могли существовать в нашем богатом лесами и древесиною краю», «становление такого промысла, как хохлома, не могло произойти в одночасье, скажем, с приходом раскольников-староверов. Ясно, что это был долгий процесс исканий, периодически затухающих и вновь проистекающий так, что, казалось, движения нет».
Рассветом хохломского промысла стала вторая половина XIX века. Уже до этого популярная в массах художественная посуда, с приходом моды на русский стиль, привлекла теперь внимание более образованной части общества и к хохломским изделиям стали относиться как к искусству. Участие во Всероссийской промышленной выставке в Москве в 1853 году и на Всемирной выставке в Париже в 1889 году, где хохлома получила Гран-при, обеспечили хохломской росписи международную известность, славу и увеличение экспорта продукции. Среди почитателей искусной работы хохломских мастеров оказалась и царская семья. Известно, что императрица Мария Федоровна хвалила народных мастеров за их умение и одарила одного из них, Михаила Ивановича Красильникова, золотыми часами в благодарность за искусство. По семейному преданию Красильниковых, от деда Михаила и пошла слава мастеров Красильниковых.
Конец XIX- начало XXвека отмечены спадом в хохломском промысле. Деревянную посуду стали вытеснять более дешёвые и удобные изделия фаянсовых и стеклянных заводов. Хохломские мастера уходили массово на заработок в город, мастерство отцов и дедов постепенно стало забываться.
Для исправления ситуации Нижегородское земство пригласило из столицы художника А.Н. Дурново, который ориентировался на модное в то время увлечение псевдорусским стилем и стилем «модерн». Он предложил мастерам орнамент, обещающий высокий спрос на рынке на всеобщей волне увлечения стариной. Это был модернизированный орнамент из древнеславянских книг, «славянская вязь». Сложные переплетения, искажённые и огрублённые. Валентина Смирнова, заведующая сектором МУК МВЦ "Отчина", рассказывает, что «писать такие рисунки по-хохломски, свободно от руки, было сложно. Поэтому в промысле началась работа по трафарету с механической обводкой непонятных для мастеров линий и форм, чуждых строгому народному стилю».
Несмотря на все прилагаемые усилия Дурново, мастера Хохломы не приняли чуждые им нововведения. «Острый на слово мастер Фёдор Андреевич Бедин метко окрестил этот орнамент «кишечным», призвал других мастеров откреститься от него и вернуться к традиционной «травной» росписи». Но были и исключения. Как, например, учитель Ф.А. Бедина, Фёдор Фёдорович Красильников, внук Михаила Ивановича, славился мастером модных художественных приёмов «славянской вязи» или, иначе говоря, «переплёта». Будучи сам мастером «травного письма», он, тем не менее, легко перенял мотивы росписи мебели «под старину» по эскизам А.Н. Дурново. Но Красильников не просто перенял стиль «славянской вязи», он «внёс в него своё оригинальное содержание: из-под его кисти выходили затейливые дивные узоры с переплетающимися стеблями, геометрическими фигурами, цветами, травами. Мастер покрывал ими поверхность столешниц, спинки кресел, шкафы, ларцы, блюда…Это было поистине великолепно: казалось, грешный человек не мог сотворить такое, это было под силу разве что божественной деснице!»
И уже в 1913 году на Всероссийской выставке хохломские художники Ф.Ф. Красильников и братья Погодины вновь представили публики высокохудожественные произведения в хохломском стиле и были отмечены почетными знаками. В том же году Ф.Ф. Красильников получает традиционный монарший подарок - золотые часы «за высочайшее искусство и предоставленные государю-императору вещи». В семье Красильниковых подобных часов уже насчитывалось семеро.
К 1916 году в Нижегородской губернии назревает разобщённость кустарей художественного промысла, на что было обращено внимание местных чиновников. Глава Нижнего Новгорода Д.В. Сироткин решает объединить мастеров и открыть школу художественной обработки дерева. Он приглашает талантливого выпускника Петербургской художественной мастерской академика Л.Е. Дмитриева-Кавказского Георгия Петровича Матвеева, чтобы возглавить новое учебное заведение. С самого начала школа ремёсел имела широкий профиль подготовки кадров: от столяров и резчиков до мастеров по росписи.
С приходом Советской власти школа стала своеобразным культурным центром Семёновского уезда. Уже в начале 1918 года в учебном заведении появились первые художники по хохломской росписи: Семён Степанович Юзиков, Прокофий Фёдорович Распопин. Первый выпуск художественного факультета состоялся в школе в 1922 году.
Тем временем в соседнем Ковернинском районе Нижегородской области, который считается историческим центром хохломского промысла, в селе Сёмино в 1919 году начало работу производство «Хохломский художник». Здесь не было образовательного учреждения, на предприятие пришли уже готовые мастера, трудившиеся ранее в артелях. Это были потомственные художники, хранившие культуру хохломы в течение 300 лет. Среди них представители старых хохломских династий — Красильниковых, Подоговых, Бединых, Серовых, Смирновых, Кудряшовых, Веселовых и многие другие. Ведь мастерство ремесла передается от учителя к ученику, от отца к сыну, сохраняя традицию живой.
Весомое участие в судьбе Хохломского промысла принимал А.М. Горький. Акиндин Васильевич Красильников, ученик и родственник вышеупомянутого Ф.Ф. Красильникова, автор книги «Золотая Хохлома», трогательно описывает случайное знакомство А.М. Горького и Ф.Ф. Красильникова на Городецком торжище в 1897 году. Горького поразила мудрость неизвестного ему мастера, когда он намекнув, не кажется ли молодому мастеру, что его творчество идеализирует жизнь своими яркими красками, получил ответ Ф.Ф, Красильникова: «Зря так говоришь, мой барин! Кому, как не нам, открыта вся «правда» жизни! Мы и чертей, и упырей, и вурдалаков знаем; а ещё и оборотней в человеческом облике, которые находят радость в разрушении красоты и отеческой веры. Только мы всю эту тёмную силу в кулаке держим: вот, глянь-ка на нашу роспись, — мерзость жизни у нас изображена чёрным фоном, а на него мы наносим яркие узоры, как бы запираем чёрную силу под яркие замки, не даём ему пустить всходы в сознании человека. Вот ты глядишь на киноварные узоры и совсем не замечаешь черноту зла, и о смерти даже не думаешь! Верно ли? Вот так, мой барин, зло и добро идут рядом, держась за ручку, — а порой силу добра не познаешь, если бы его не оттеняло зло…». Это знакомство положило начало многолетней дружбе и сотрудничеству Горького и Красильникова.
У Горького было особенное, трепетное отношение к хохломскому промыслу. Известно о тёплой дружбе писателя с хохломскими мастерами, — в частности с династией Красильниковых и династией Подоговых. «Обладая мудрой прозорливостью, Горький замечал, что хохлома лишь на первый взгляд может показаться простой и незамысловатой. На деле же она скрывает в себе глубинные метафоры русской ментальности, языческие славянские символы, выраженные в оригинальной художественной манере, частично перенятой у изографов русской иконописи».
В 30-е годы идет активное развитие промысла: между деревнями Семино и Шабаши строится красильный цех, механический цех и другие рабочие помещения, закупается оборудование, строятся общественные мастерские, где готовятся новые кадры. А.В. Красильников рассказывает: «Обучение проводилось индивидуальным и бригадным методами. К мастерам-специалистам по столярному и красильному делу прикреплялись по одному, три и пять учеников, которые обучались непосредственно на рабочем месте».
В 1937 - 1938 годах начали поступать большие заказы из-за границы, в частности из Америки. Много хохломских изделий экспонировалось на международных выставках.
Суровым испытанием для хохломского промысла стала Великая Отечественная война 1941-1945 гг. Многие мастера ушли на фронт и так и не вернулись. Не стало старейших мастеров А.М. Серова, Я.Д. Красильникова, С.С. Юзикова, И.Е. Тюкалова.
Уже в 1941 году промысел резко пошел на спад и к концу 1942 года в производстве осталось незначительное количество людей, умеющих выполнять работы по хохломской окраске. Для того чтобы сохранить производство, не дать погибнуть промыслу, нужно было решать основной вопрос – готовить новые кадры из молодёжи, из подростков 14-15 лет. В 1943 году по решению Областного промышленного Совета на базе Сёминской промартели "Хохломский художник" была создана профтехшкола по подготовке художников, столяров. Учеников школы называли курсантами. Курсантов набирали по желанию с разных деревень сёминской округи. Профтехшкола имела общежитие, столовую и подсобное хозяйство, где выращивали картофель и овощи для пополнения рациона трёхразового питания курсантов. Наставником, учителем и организатором подростков стал один из лучших мастеров производства Ф.А. Бедин.
Первый выпуск профтехшколы состоялся в январе 1944 года, выпущено: художников – 58, столяров – 24 человека. Выпускники школы были направлены для работы в промартели и промколхозы. За годы существования (до 1947 года) профтехшкола подготовила два выпуска молодых специалистов, всего 154 человека, из них 85 художников, 44 столяра, 25 токарей по дереву.
Благодаря молодым кадрам и ведущим специалистам, участвовавшим в обучении, хохломской промысел, который мог бы остаться без будущего, был спасен от полного затухания. Если до войны росписью занимались в основном мужчины, то после войны хохломской промысел оказался в женских руках, именно они стали основными художниками в нём. За годы Великой Отечественной войны в промысле сформировался большой, стабильный, профессиональный коллектив.
В итоге с течением времени были выделены два центра производства хохломских изделий, две школы хохломской росписи: «ковернинская» и «семёновская» Хохлома.
«Семёновская» хохлома считается более строгой, «по канонам писанной», еще ее называют «городской». Мастера выходили из профессионального учебного заведения, обучаясь по методике разработанной лучшими художниками и преподавателями. Здесь можно увидеть тонкие витиеватые узоры, сложный орнамент. «Семёновцы» отдают предпочтение «фоновому» письму и «кудрине». «Часто авторы выбирают очень мелкий рисунок, пространство заполняют всевозможными украсами, отчего получается такая хохлома похожей на дорогую заморскую парчу».
В Ковернино издавна работали династии мастеров и обучались росписи они у отцов и дедов, а не в школе ремёсел. «Ковернинская» или как ее еще называют «сёминская» или «деревенская» хохлома ближе к старинной, традиционной. Эта роспись славится большей свободой, импровизацией мастеров, ковернинские мастера любят придумывать свои сюжеты с раскрепощенными узорами, свободными кистевыми мазками. Но по заверению Бакуриной Л.Л. «экспериментируют очень осторожно, стараясь не разрушить слагавшуюся веками гармонию».
Стоит отметить, что на протяжении веков хохломские узоры и традиционная палитра менялись незначительно, но есть исключения. В 1980-е годы, благодаря певице Людмиле Зыкиной, появился еще один вид хохломы. В знак благодарности за газификацию предприятия певице подарили хохлому с ее любимыми ландышами. Коллектив художников фабрики «Хохломская роспись» думал несколько месяцев, как вписать в традиционный любимые цветы певицы – ландыши, и в итоге рассыпали цветы по зеленому фону. Пять лет ушло на то, чтобы доказать искусствоведам сочетаемость новой росписи с традициями, и сегодня третья часть продукции семёновской фабрики – это зеленая хохлома.
В настоящее время хохломской промысел переживает непростые времена. Старейшее Ковернинское предприятие «Хохломский художник», где Степан Павлович Веселов работал старшим мастером, а с 1987 по 2002 годы Николай Александрович Гущин работал главным художником, прекратило свою работу. В деревне Сёмино на протяжении последних 25 лет работает новое предприятие «Промысел», которое выпускает как изделия с традиционной хохломской росписью, так и современное, дизайнерское прочтение хохломы.
Семёновская фабрика «Хохломская роспись», несмотря на ряд проблем, продолжает свою работу и в наши дни является самым крупным предприятием, представляющим хохломской промысел.
А у вас дома есть изделия хохломского промысла? Расскажите, в каком виде вам больше всего нравится Хохлома: посуда, сувениры, роспись на стенах или еще какой-либо вариант?
Хотите приобщиться к искусству Хохломы и написать свой собственный хохломской "Пряник", даже если совсем не умеете рисовать? Приходите в любое время на авторский курс Ирины Де Висенте "Русские Мандалы. Хохломская роспись для новичков"! Занятие декоративной росписью - это источник расслабления, позитивной энергии и знакомство с искусством наших предков, нашим культурным наследием.
Автор статьи: Ирина Де Висенте
Комментариев нет:
Отправить комментарий